Глу-у-у-пости

Живу с лозунгом: "Ни дня без английского".
И каждый день насилую свой мозг и свои желания. Страница текста в день железно, как бы себя не чувствовала
Нытье и жалость к себе появляется в результате амнезии. Не верите?
Мы просто забываем, что мы целы (голова то на месте и уши тоже), что рядом люди, которые любят нас, и которых мы безумно любим. Что есть вещи, которые приносят нам удовольствие и мы от них никогда не откажемся. Что всегда можно придумать оправдание. Всегда и любое.
Правда амнезию вылечить нельзя, но зато про нее можно забыть.

Пошла отдаваться английскому, а вот получать удовольствие от писания или рисования буду позже.

Крыша мира

Он приходил на крышу рано утром, когда тот, другой, обняв подушу, крепко спал. Светало. И он видел, как первые лучи солнца, окрашивали крыши в стальные оранжевые цвета. Это был его город. Он помнил, когда и как был построен каждый дом.
Вон там, на сам краю стоит первый. Маленький, одноэтажный, с оранжевой крышей. Там он родился и впервые пошел, впервые осознал свое существование. С этого домика и началось строительство города.
Недалеко стоит двух этажный, перестроенный несколько раз. Этот дом менялся, как меняется мальчик, превращаясь в юношу. Окна то были круглые, то стали узкие с решетками, то покатая крыша, то башенки. На этой же улице стоит пустой храм с колоннами. Время и ветер занесло его пылью. Храм был построен в этом возрасте, когда все равно какие читать стихи. Плохие или хорошие, известные или нет. Стихи, как и храм, были только сосудом, а он уже был опьянен, даже не пригубив вино.
Он усмехнулся и посмотрел в другую сторону.
Развалены. Этот дом он так и не достроил, забросил, даже не начав возводить второй этаж. А какие были планы, эх. Толи все резко изменилась, толи простота ему наскучила, и он решил поменять свою жизнь. Он уже и не помнит сейчас.
Какое-то время он строил однотипные новостройки, ничего лишнего, окна, балконы, подъезды, ни каких тебе колон или украшений.
А вот еще одни развалины, он хмуро посмотрел на камни, которые уже стал укрывать в своих объятьях плющ и время. Этот дом он разрушил сам, своими руками. Рыдая и превозмогая боль, ударял кувалдой по своей жизни.
- Ломать не строить, - произнес он, - Но иногда просто необходимо ломать, иначе не построить что-то новое и не дать строить другим.
Строить заново он начал не сразу. Он смотрел на свое последнее творение. В этом доме было все, и знания накопленные годами, и понимание своих желаний и теплота. Вот тут он готов закончить свою жизнь.
Солнце поднялось выше. Скоро тот, другой проснется, пора было возвращаться.