Моя жизнь на тарелке

На что похожи дни? Не знаю. Я знаю на что похож мой мозг. В какой-то момент начинаешь ощущать что все, мозг просто «изнасилован». И это тупик, стена и дальше ты не можешь придумывать, не можешь мыслить, но все равно идешь дальше. И это физическое ощущение, что ты перешагиваешь свои собственные возможности и идешь дальше. Что это? Скрытые возможности? Нет, просто упрямость. Один раз ты сделал лучше, в следующий раз ты должен переплюнуть сам себя. Что может быть сложнее.
Интриги, о которых я скорее узнаю, но не успеваю не то, чтобы поучаствовать, но даже обратить внимание. Разговоры. И мысли, мысли.
Я думаю о том, почему перестала писать. Описывать ту простую действительность рядом. Почему? Не уже ли все слова ушли в цвет, в штрихи. Но ушли ли? Или они просто ждут момента и обрушатся на меня как лавина.
Бокал вина, который просто дает мне вкус. Вкус отдыха, вкус каких то других мыслей. Запах снега. Мне хочется вдыхать его снова и снова. Мысли, мысли.
Мысли как лучшие скаковые лошади просто куда-то несутся. Куда?
Хочется остановить время, оно слишком разогналось. Я успеваю только отслеживать события, но не реагировать.

Как просто было прятаться за словами. Герой может выражать твои мысли, делать глупости, но это ведь не ты. Ты спрятался. Но оказывается еще проще спрятаться за акварельным пятном. Какая разница, зачем прятаться, если читатель или тот, кто смотрит твои работы, видит что-то свое.
Помните, пишем про кошку, читают про стул. А что общего спросите вы? Правильно - четыре ножки.
Дни похожи на сбор пазла. Крутишь в руках картинку. И так пристроишь и так, а не идет.
Что воображение стухло? А потом наступает день, и ты за несколько минут собираешь пол угла картины. И сейчас собрав свои пол угла жизни, я не могу пристроить следующий маленький пазл, с куском картинки.
Где-то внутри меня проносится мысль: « Я хочу вернуться в слова. Снова прятаться за своими героями и давать и свои мысли».

Без…….. Без названия. Названия даются труднее всего. Хотя как только придумал, сразу понятно куда плыть дальше. Отрываюсь от книги в метро и мельком разглядываю людей. Как пианист тренируются на гаммах, чтобы не забыть технику и не закостенели пальцы. Вот именно, нахожу подходя слово – «не закостенелая фантазия». Молодой человек в белой шляпе и в костюме в мелкую полосочку. Но вместо привычных диалогов, в голове появляется картинка, набросок, линии и пятно.
-Приплыли, - мысленно говорю я себя.
Куда-то ушли он, она, оставив послевкусие красного вина. Я помню этот дурманивший вкус их историй, но пить, то вино снова, мне не хочется. Пока не хочется.
Мысли ворох исписанных листков, чем больше их складываешь в порядок, тем больше они разлетаются.
Когда я была маленькая, мне всегда казалось, что если у меня будут вот те краски и альбомчик с красивой обложкой, я нарисую шедевр. А если мне купят вон тот блокнот с листами в клеточку, то я напишу уж точно роман, который станет знаменитым. Странная уверенность, которая осталась и сейчас. Вот если у меня будет, то…. То ничего.

Когда ты рождаешься в городе, ты просто принимаешь это как факт. Ты родился, живешь, ты можешь любить город, а можешь не любить, это не важно. Этот город дается тебе с рождением.
Бывает люди так, и живут, никуда не переезжая, живут там, где родились.
Но есть те, кто выбирают другой город. Выбирают сами, где-то осознанно, а где-то по обстоятельствам. И это уже другая любовь к городу. Это уже выбор, как зрелая любовь, которая не такая бешенная, как юношеская. Когда ты готов прощать заторы на дорогах, прощать толкотню и бешеный ритм жизни. Ведь этого спутника ты выбираешь сам, ты сам выбираешь этот город и решаешь тут остаться.
Пока я признаюсь в любви и верности этому городу, надолго, не знаю. Могу и изменить.
Все это тянулось полгода, документы, банки, люди, чужие квартиры, а сегодня все закончилось и мне выдали красивую бумажку с печатью, а вечером связку ключей.
Мне всегда хотелось жить высоко и вот у меня девятый этаж и много цифр в номере квартиры – 798. И дом мой на проспекте. И из моего окна, ну почти вся Москва видна.
И что мы имеем. Дерево я посадила – у меня лимон рос, да еще и лимончики были, дом я тоже типа построила, осталось из списка не так и много.
До конца еще не осознала всего происходящего.
На самом деле все это ерунда, главное это …..

То ли книга попадает в руки в нужный момент, то ли ты ее нашел в то самое время, когда готов читать и воспринимать.
Я проглатываю слова, и тут же возвращаюсь, что бы прочитать предложение опять. Какие-то детали из жизни, описанные так просто и в голове мысль: «Хочу писать так же, хочу делать что-то другое». И самая главная мысль, которая просто сшибает с ног: « А что я вообще делаю? Зачем?». Простенькие картинки, такие же простые тексты. А хочется «Войну и мир».
Что я читаю? Я читаю книгу Кончалосвкого. Просто воспоминания, без нравоучений, без каких-то выводов.
Пятна. Я рисую пятна. Вся жизнь из пятен, а хочется, чтобы уже были «картины». Внутренняя ломка, приносящая такую сладкую боль. Чувствуешь.

Я люблю уезжать, но так же сильно я люблю возвращаться. Прижавшись к иллюминатору, всматриваешься в огни внизу.
- Скорей бы сесть, - проноситься в голове, и тут же замечаешь, как перекрестился впереди сидящий мужчина.
Ночная Москва. Разгоняешься, чтобы ощутить себя дома. Знакомая дорога. Дома. Ощущение, что еще пару часов назад ты было в другой стране постепенно уходит. Возвращается действительность, - это когда сказки 1001 одной ночи дочитаны, осталось только содержание в конце, и закладка на столе.
Дома ждет заполненный ящик рекламой, которая тут же, как листва, вываливается к моим ногам. И вот уже в моих окнах загорается свет и появляется моя тень, ходящая по дому. Шумит чайник, дом оживает, дом вернулся.
Не разобранные вещи, не разобранные впечатления, которые хочется рассказывать, перескакивая с одного на другое.
Особое ощущение возвращения.

Мне всегда хотелось найти свой стиль, и придумать какого-то героя, а может технику. И все это относится не только к написанию  историй, но и к рисункам, к фотографии. Как только начинаешь что-то рисовать или писать, сразу возникает ощущение, что это уже было, что ты просто копируешь. И как, как придумать что-то свое?

Моя учительница по истории искусств, говорила мне: «Много рисуй, делай копии, и тогда ты найдешь что-то свое, или просто приобретешь хорошую технику».

Почти тоже самое говорила мне учительница по музыке.

А сейчас? Сейчас  у меня, получается, только много писать, и может и появился какой-то стиль, не знаю. А вот рисовать. Я стала рисовать во сне. Рисую какой-то город, улицу.

В реальности не получается много рисовать….но так хочется. Хочется рисовать город.

У меня крутилась только одна мысль: «Я больше не хочу лечиться». В голове сидели тысячи человечков, которые с ожесточением крутили ржавые шестеренки, вызывая дикую боль.
- Как вы? – спросил улыбающийся доктор.
- Очень больно.
- Это нормально. Я сильно поставил иголки.
- И так будет всегда.
- Нет, но организм ослаблен.
Он отправляет меня на массаж.
Молодая девушка, которая знает мое тело лучше, чем я, каждую точку. Она не просто делала массаж, она нажимала на определенные участки тела, то ладонью, то пальцами. Пахло маслом.
Когда я бываю у нее, у меня всегда возникает в голове мысль.
- Вот это молодая девушка, которую учили слепые монахи в монастыре, она приносит пользу. Лечит людей. И всю свою жизнь будет лечить людей, спасать жизни. А я? Я строю математические модели, как лучше впихать товар или услугу, и чаще и товар и услугу, я бы сама никогда не купила. И с каждым годом, я буду делать это лучше и лучше. Так какая от меня польза?
Слушая ее голос, так похожий на журчание ручейка, перекатывающего маленькие камешки, мне хочется к этим монахам, учится, чему-то нужному.
А еще мне хочется попросить ее спеть мне или рассказать сказку, у нее такой светлый голосок.
- Ну как вам лучше? – заботливо спрашивает она.
- Да, спасибо, - и я ухожу на следующую «пытку».
Лежа на кушетке, я с тоской жду, когда в меня начнут втыкать иголки.
- Сегодня я поставлю в голову немного, - ободряюще сообщает мне врач.
- Здорово.
Я стараюсь расслабиться, чтобы не чувствовать боль.
Легкое покалывание и боль последних двух дней, просто проходит, как будто ее выключили.
- Интересно, что он может еще выключить или включить, - думаю я, смотря куда-то в сторону. Клонит в сон.
- Доктор, а вы можете меня выключить? – приходит глупая мысль в голову, которую я не произношу вслух.
На стене висит картина, под которую я засыпаю. Море, а может и океан, сливающееся с небом. Голубое с желтоватыми бликами, нежное. Иногда мне хочется перевернуть картину, ведь не так уж и важно, небо отражается в воде или вода в небе.

Вот есть такие фрукты, которые высасываешь, и остается кожица. Ну, точно есть такие, например виноград можно так есть. Надкусить, высосать мякоть, и останется кислая кожица. Вот у меня сейчас такое же чувство, как у высосанной виноградинки.
И вроде бы я наполняюсь, наполняюсь, а пусто. Как воду в решето лью. Или высасывают быстрее, чем я наполняю, или я наполняю не тем.
И можно конечно все, спихнут на весну, так уже лето.
А ты все мчишься на коне, как Дон Кихот, на мельницу, а время тебя прокручивает, как фарш в мясорубке, с хрустом.

Обычно новую жизнь начинают с понедельника, но у меня все не как у всех. У меня новая жизнь начинается с четверга. Будильник, завтрак, офис, кофе, дорога на работу, дорога с работы, пожалуй, появятся пробки и почти не будет метро. Внутреннее расписание и точный расчет времени, чтобы хватало на все. В голове остаются планы и желание, совершенно не стыкующиеся с офисной жизнью. И новый девиз: «Главное все успеть».

Получилось не все так, как хотелось, но за последние месяцы я где-то внутренне поняла, что будет, как будет и нельзя бежать впереди паровоза, поезд так не поедет. И, пожалуй, еще одно, что все происходит в свое время. А со временем шутки плохи, нельзя его торопить, да и притормаживать не получается.