фотография и что-то другое

Я уже не раз писала, насколько я люблю фотографию.

Конечно, мне нравится что-то снимать самой, но я готова перестать это делать совсем, лишь бы мне не запрещали смотреть чужие работы.

Но я даже не об этом.

Я скорее о том, что насколько важно, когда человек понимает твою страсть. Понимает и поддерживает тебя в этом, пусть до конца и не разделяя.

Когда человек просто радуется тому, что я у тебя горят глаза, и ты замираешь у фотографии на стене, а потом начинаешь говорить, говорить (хотя в моем случае это скорее писать).

Желание понять…

Выросла?

Наверное, в первый раз я ощутила себя взрослее, когда меня мама спросила, что почитать. Что смотреть она начала спрашивать еще раньше.

А еще более взрослой я почувствовала себя, когда сказала ей, что "Солярис" Тарковского ей надо посмотреть еще раз.

 

Да неее. Не фига я не взрослая, просто я много читаю и смотрю фильмов, а так как мало дитя, радуюсь плющевым игрушкам на день рожденье, надувным шарикам и бегаю с воздушным змеем.

 

Сегодня во мне много глупостей.... а просто настроение хорошее.

Библиотека

Полки до потолка, старая стремянка, с которой с трудом сползает старый библиотекарь. Когда у него болит спина, он обматывает ее платком жены и медленно ходит, сгорбившись между своими богатствами. Не доверяя молодым сотрудникам, заползает на самый верх и замирает наверху с книгой, как летучая мышь.
Она приходила туда часто, и старик уже привык к ней, так толком и не понимая, зачем же она приходит.
Пройдя к самым отдаленным стеллажам, она выбирала книги, которые читали реже всего и усевшись за стол, открывала где-то на середине, начинала что-то писать в блокнот, с кожаным переплетом и посматривала по сторонам.

 

( Read more... )

 

Украденные души

Он сидел и играл на гитаре, когда она остановилась и направила на него камеру. Его рука замерла, музыка оборвалась одновременно со щелчком затвора.
Она быстро пошла прочь, а он что-то выкрикивал ей в след.
Красная лампочка в ванной, ванночки с реактивами, пленки, развешанные на прищепках, как выстиранное белье.
Она обмакнула бумагу в жидкость, на мокрой поверхности стала, провялятся фотография.
Увидев результат, она вздрогнула.
Не дав полностью высохнуть бумаге, она намотала шарф и бегом побежала к тому месту, где играл музыкант.
- Почему вы так ненавидите фотографов? - выпалила быстро она и протянула ему фотографию.
Он взял осторожно все еще влажную фотографию и молча, разглядывал, отложив гитару.
- Потому что вы воруете души, - он протянул ей снимок.
- Но, - она не знала что сказать, - Но как, же художники рисующие портреты? – воскликнула она, защищаясь.
- Они воруют постепенно, и к концу душа уже приукрашена  художником и теряет свою реальность, - он пожал плечами, - А фотограф показывают все как есть. Раз и, правда, - он снова заиграл.
Она продолжала стоять рядом, как будто ждала еще каких-то слов.
- Что ты стоишь? – он прекратил играть, - Да, я злой, я по жизни злой. Такой как на твоей фотографии, - он ткнул пальцем в снимок, - Иди уже отсюда.

Вечер. Балет

Никогда не была на балете. Грация тел. Хочу сходить
Пока я представляю это как-то так.
Под музыку Вивальди, рисуя балет.


чем дальше, тем больше хочется рисовать.
Шуршание пастели о бумагу, грязные пальцы, растирающие пастель.
За окном ночь. Рано темнеет. Холодно. На ногах носки, но все равно открытый балкон.

Расскажите мне о балете.